Станем старше

Луиза Аронсон: Пять принципов клиники для пожилых Калифорнийского университета Сан-Франциско

Для пожилых людей у общества короткий приговор: с глаз долой (на пенсию) — из сердца вон. Кто может, например, навскидку сказать, чем отличаются задачи, потребности и здоровье 60-летних, 70-летних, 80-летних? В России женщин этих возрастов объединяют кличкой «бабушки»:  считается, что их основное предназначение гулять с внуками и мешать работе врачей в поликлиниках. Недаром до недавнего времени власти  то и дело обсуждали, что бы такое предпринять, чтобы отучить их от привычки шляться по врачам. А вот другой взгляд на проблему. Волна угасания может быть длинной, а жизнь на закате лет продуктивной, — считает автор книги “Elderhood” гериатр Луиза Аронсон. Но для этого нужно избавится от  очень опасной вещи — эйджизма. Я перевела отрывок ее интервью порталу Kaiser Health News. Стоит добавить, что, по прогнозам ООН, к 2050 году тех, кому за шестьдесят, в России будет почти 30 процентов.

— Как вы определяете старость?

— Старость — последняя из трех основных фаз жизни, которая следует после детства и зрелости и длится от 20 до 40 лет, в зависимости от того, как долго мы живем. Медицина делает вид, что эта часть жизни фактически не отличается от юношеского периода или среднего возраста. Но она отличается. Этот факт требует гораздо большего признания, чем сейчас.

— Есть ли у старости свои фазы?

— Эти фазы отличаются от стадий детского развития. Младенец, детсадовец, младший школьник, подросток — эти фазы следуют друг за другом в строгой последовательности, каждая наступает у всех практически в одном и том же возрасте. Но стареют люди по-разному, с разной скоростью и c разными проявлениями этого процесса. Иногда пропускают какие-то стадии или, переходя от одной стадии к другой, потом возвращаются назад. Скажем, семидесятилетний человек в течение года получал очень агрессивное лечение онкозаболевания. До этого он был полон жизни и сил, но теперь стал изнуренным и хрупким. Представим, что лечение сработало, он стал полноценно питаться, заниматься физическими упражнениями и получает помощь от близких, которые его поддерживают. В следующем году он сможет чувствовать себя намного лучше. Так, как будто все откатилось вспять.

— Как выглядят стадии старения у здоровых пожилых людей?

— В 60-70 лет мы начинаем испытывать определенные проблемы с движениями в суставах. Изменяется кожа. Снижаются зрение и слух. Люди начинают терять мышечную массу. Мозг работает, но обрабатывает информацию с меньшей скоростью. После 80 скованность движений нарастает. Увеличивается возможность падений, возникают проблемы с кишечником, бессонница, когнитивные трудности — это так называемые гериатрические синдромы. Приходится что-то делать, чтобы их компенсировать. Из-за возрастных изменений меняется ответ организма на лечение. Возьмем такое распространенное заболевание как диабет. Когда люди вступают в стадию «старших пожилых», риски осложнений жесткого контроля сахара в крови увеличиваются, а эффективность снижается. Но многие врачи это не учитывают.

— Вы организовали клинику для пожилых в Калифорнийском университете Сан-Франциско, UCSF. Чем вы занимаетесь?

— Нашим пациентом может стать человек после 60 с любым состоянием здоровья. Самому молодому пациенту, с которым я встречалась на прошлой неделе, было 62. Самому пожилому — 102. У меня есть пять принципов, 5П, как я говорю.

Первое — я занимаюсь не болезнью, а человеком персонально.

Второе — профилактика. Доказано, что вплоть до ста лет у человека есть возможности укреплять здоровье. Чем менее он тренирован, тем больше пользы получит даже от маленькой порции физических упражнений. Врачи до сих пор редко прописывают пациентам упражнения. Я это делаю.

Третий пункт, предназначение, существенным образом влияет на здоровье и расположение духа. Поэтому я всегда спрашиваю пациента, каковы его цели и ценности. Что делает его счастливым? Что он любит? Что хотел бы делать вновь из того, чем больше не занимается? И стараюсь помочь ему осуществить задуманное.

Четвертый пункт — приоритеты. Недавно я познакомилась с человеком семидесяти лет с небольшим: у него давно ВИЧ/СПИД, он десятилетия назад думал, что скоро умрет, и не собирался стареть, не планировал свою старость заранее. Это наводило на него ужас. Но теперь он думает о том, что значит быть пожилым человеком, и каковы его приоритеты — с этим он в конце концов разрешил мне помочь.

Пятый пункт — перспектива. Когда мы работаем с пациентами, я предлагаю: «Давайте подумаем, как можно сделать, чтобы вы могли продолжать делать то, что для вас важно. Нужны новые навыки? Нужно что-то изменить в своем окружении? Немного того и другого?» Перспектива — это то, какими люди хотят видеть себя, когда станут старше. Вы хотите адаптироваться и компенсировать изменения, которые произойдут? В любом случае это будет нелегко, но большинство людей могут этого добиться при соответствующей поддержке.

— В своей книге вы говорите об эйджизме в медицине. Насколько он распространен?

— Знаете анекдот о 97-летнем старике, у которого болит левое колено? Он приходит к доктору. Тот осматривает его, открывает историю болезни. Никаких следов травмы. «Колену 97 лет. Чего же вы ожидали?» — восклицает врач. «Моему правому колену тоже 97, но оно совсем не беспокоит!» — отвечает старик. Это эйджизм: не воспринимать всерьез жалобы пациента только потому, что он старый. Такое происходит постоянно. Возьмем исследования. До сих пор пожилые пациенты традиционно исключались из клинических испытаний, хотя сейчас это меняется. В медицинском образовании пожилым пациентам посвящена мизерная часть курса обучения, хотя в больницах и амбулаторных отделениях клиник их доля значительна. Вследствие этого у большинства врачей  очень небольшие знания по анатомии, физиологии, фармакологии и особым состояниям, связанных с возрастом, — хотя мы знаем, что пожилые пациенты чаще страдают от осложнений лечения.