Солнечный день
К 1 июля 2016 года более 60 фармацевтических компаний, работающих в России, опубликуют данные о своих выплатах врачам
Говорят, врачи не любят белые халаты. А большинство пациентов, наоборот, желали бы видеть своего доктора в белой одежде. В мире, где все продается и покупается, мы хотим надеяться, что человек, которому мы доверили свое здоровье и жизнь, заслуживает доверия. Например, ставит во главу угла интересы пациента, а не фармацевтической компании. Наивно? За последние пять лет во многих странах произошли изменения, которые техническими не назовешь. Речь идет о «солнечных» нормах в финансовых взаимоотношениях врачей и фармы, которые вводятся по всему миру. Сейчас очередь дошла и до России.
Да будет солнце?
Все началось с «солнечного» закона, разработанного в США. Независимый законопроект о прозрачности выплат врачам, работающим в государственных медицинских программах, внесли в 2007 году два сенатора: демократ и республиканец. Последний, кстати, инициировал парламентское расследование о миллионных выплатах фармы за продвижение лекарств известным психиатрам из университетских клиник. Поначалу документ, предусматривавший публичное раскрытие информации о финансовых отношениях врачей с компаниями-поставщиками, не получил поддержки. Только после продолжительных дебатов с участием разных заинтересованных сторон он стал частью реформы здравоохранения. В 2010 году Physician Payments Sunshine Act вошел в подписанный Бараком Обамой закон о доступной медицинской помощи. Однако его вступление в силу еще несколько лет откладывалось.
Между тем, дискуссии в Конгрессе аукнулись за океаном. В 2009 году датский министр здравоохранения, ссылаясь на передовой американский опыт, предложил отраслевым организациям Дании создать Кодекс продвижения лекарственных средств — Code GeneesmiddelenReclame (CGR). Его разработала и приняла самоуправляемая организация, объединяющая национальные ассоциации инновационной медицины, производителей лекарств, аптекарей, врачей и средних медицинских работников. Они добровольно согласились выполнять положения Кодекса, вступившего в силу 1 января 2012 года. Всего двумя днями раньше, 29 декабря 2011, во Франции приняли свой закон о раскрытии информации — Loi Bertrand. В Дании первое раскрытие данных о средствах, полученных медработниками от компаний, состоялось в апреле 2013 года на сайте transparantieregister.nl. Во Франции «солнечный» закон заработал только в мае 2013, но имел обратную силу. Осенью 2013 года на специальном сайте впервые появилась информация по выплатам компаний врачам, фармацевтам, медсестрам, клиникам и ассоциациям медработников за 2012 год.
Необходимость движения в сторону прозрачности становилась все очевиднее. В сентябре 2012 года в Великобритании вышел из печати бестселлер Бена Голдакра «Bad Pharma». По поводу этой книги Ассоциация британской фармацевтической индустрии вынуждена была оправдываться в специальном заявлении, указывая, что фармацевтическая отрасль является одной из наиболее регулируемых в мире и раскрывает свои данные в соответствии с интернациональными стандартами. В феврале 2013 «Bad Pharma» вышла и в США. Одну из глав своей книги Бен Голдакр посвятил методам продвижения лекарств, приведя, например, такой случай. Статин, производимый известной фармацевтической компанией, был ничем не лучше, чем более дешевый дженерик. Во всяком случае, не было никаких данных о том, что препараты различаются по качеству. Однако британские врачи, убежденные неотразимыми аргументами заморской компании, упорно выписывали своим пациентам более дорогой препарат, выдав на него за год три миллиона рецептов. Это обошлось Национальной службе здравоохранения Великобритании в 165 миллионов фунтов дополнительных затрат.
В ноябре 2012 года вопрос о «солнечных» принципах рассматривался уже в рамках Еврокомиссии — на заседании группы по равному доступу к лекарствам в Европе. К этому времени рабочая группа, в которую входили представители ассоциаций фармацевтических производителей, разработала и согласовала принципы управления фармацевтической отраслью, среди которых было требование прозрачности. В июне 2013 года генеральная ассамблея Европейской федерации международных фармацевтических производителей EFPIA приняла Кодекс раскрытия информации о передаче ценностей фармацевтическими компаниями в пользу специалистов и организаций здравоохранения (Code on Disclosure of Transfers of Value from Pharmaceutical Companies to Healthcare Professionals and Healthcare Organizations). Все компании и национальные ассоциации фармацевтических производителей, входящие в EFPIA, должны были взять на себя обязательство исполнять эти правила саморегулирования.
Одновременно подвижки с легализацией «солнечного» закона наметились в США. В январе 2013 года несколько известных американских врачей написали открытое письмо администрации Белого дома, требуя, чтобы Sunshine Act немедленно заработал. Авторы письма привели факты о многомиллиардных тратах фармы на продвижение препаратов среди медработников, об эпидемии злоупотребления болеутоляющими, спровоцированной финансовой «дружбой» компаний-производителей с врачами. Упомянули и о результатах анонимного опроса, опубликованного в журнале Американской медицинской ассоциации JAMA. Из 1800 опрошенных врачей более трети признались, что «иногда или часто» выписывают пациентам по их просьбе дорогие лекарства при наличии дешевых дженериков, и делают это более охотно, если получают знаки внимания от фармы.
Вскоре Physician Payments Sunshine Act вступил в силу. Публичная база данных появилась на сайте служб Medicare и Medicaid в сентябре 2014. Сегодня, набрав имя и фамилию своего врача в специальном окошке «Find your doctor’s payments», пациент может узнать, с какими компаниями тот сотрудничал и какие материальные блага от них получил.
Очень быстро «солнечная» тенденция стала глобальной. Законы о прозрачности приняли Румыния, Португалия, Австралия, Япония, Канада… В Великобритании государственный секретарь здравоохранения Джереми Хант в 2015 году ввел правило Sunshine Rule, предписывающее врачам и медицинским учреждениям, работающим в Национальной службе здравоохранения, фиксировать выплаты фармкомпаний.
В Европе с нынешнего года раскрытие данных становится повсеместным. Кодекс раскрытия информации о передаче ценностей в пользу специалистов и организаций здравоохранения EFPIA начал действовать с 2015 года. Через шесть месяцев после окончания отчетного периода, то есть, не позднее 1 июля 2016, входящие в нее фармацевтические компании будут обязаны обнародовать данные о выплатах, которые они произвели в прошлом году в адрес врачей и медицинских учреждений, работающих в общественном здравоохранении. Поскольку российская Ассоциация международных фармацевтических производителей AIPM является членом EFPIA, это требование распространяется и на взаимодействие входящих в нее компаний с российскими врачами. Значит, раскрытие компаниями информации о выплатах произойдет в России параллельно с Европой. Что же случится, когда наступит этот солнечный июльский день?
Солнце взойдет
Похоже, в России эту инициативу не ждали. Никто — ни министерство здравоохранения, ни защитники пациентов, ни ассоциации врачей. Конечно, компании предупредили врачей о раскрытии еще в 2015 году, но открыто этот вопрос не обсуждается. Отчасти это понятно. В США и Европе законы суровы и без всякой солнечности. В Евросоюзе, если врач принял от компании подарок, могут быть оштрафованы обе стороны — и принимающая, и дающая. В США есть такая же законодательная норма. «Если выяснится, что компания вступила с врачом в отношения, которые стали причиной злоупотребления доверием пациента, последуют серьезные санкции. Там это тяжкое преступление», — объясняет начальник Управления контроля социальной сферы и торговли ФАС России Тимофей Нижегородцев. Для корпорации врачей, кроме санкций, важно доверие пациента и репутация. Открытость и прозрачность — часть их социального контракта. Недаром немедленного введения «солнечного» закона в США в 2013 году потребовали выдающиеся представители врачебного сообщества: профессора самых престижных медицинских школ, редакторы самых известных медицинских журналов. «Для фармацевтических компаний введение принципов прозрачности связано с минимизацией рисков, им это выгодно», — говорит Нижегородцев. Некоторые компании по собственной инициативе стали публиковать данные по выплатам в адрес общественного здравоохранения задолго до того, как «солнечные» законы и кодексы вошли в жизнь. Например, компания GlaxoSmithKline впервые обнародовала такую информацию в США еще в 2009 году.
Не так в России. «У нас врач — не самостоятельный субъект, от репутации которого напрямую зависит его заработок, а прежде всего боец трудовой армии, — говорит Нижегородцев. — В подобных случаях не предусмотрено никаких санкций ни к нему, ни к фармкомпании. Нет расследований, нет наказаний. Нет регуляторных рисков в случае, если компания занимается ненадлежащим маркетингом. В отсутствие наказаний даже те нормы, которые прописаны, постоянно нарушаются. Например, главные специалисты Минздрава, участвующие в составлении перечня ЖНВЛП, обязаны заявить о наличии или отсутствии конфликта интересов. Но так поступает только Александр Григорьевич Чучалин. Остальные делают вид, что этой нормы не существует. Все это повышает недоверие пациентов к врачам и развивает негативные практики». «Меры прозрачности хороши там, где врачи пекутся о своей репутации, где для них жизненно важно укреплять ее, — считает заведующий кафедрой гематологии и гериатрии Первого МГМУ им. И.М. Сеченова Павел Воробьев. — У нас другая ситуация. Репутация здравоохранения ниже плинтуса. Зачем российским медикам защищать безукоризненность своих белых одежд? Им просто не до того».
Чего нам ждать к 1 июля? Сначала расскажем, чего не будет. У нас не появится единого регистра врачей и единого ресурса вроде «Find your doctor’s payments», как в других странах. «Конечно, было бы логично создать официальный ресурс для публикации подобной информации. Но для этого нужны проактивные действия Минздрава. Пока никто из представителей министерства не выступил с такой инициативой», — говорит Тимофей Нижегородцев. По его мнению, неплохая идея — аккумулировать на ресурсе ФАС данные компаний о выплатах врачам и медицинским учреждениям, ведь финансовая сторона взаимодействия компаний с врачами может быть связана с недобросовестной конкуренцией. «Мы и раньше предлагали компаниям, которые раскрывают такую информацию в США, делать это в России, — говорит Нижегородцев. — Мы даже готовы создавать более благоприятный режим для тех, кто придерживается правил прозрачности, по крайней мере это прописано в проекте кодекса о добросовестности поведения фармацевтических компаний на рынке, который в ближайшее время планируют подписать ФАС России и фармацевтическая часть Ассоциации европейского бизнеса AEB». В этом году фармацевтические компании опубликуют информацию по тратам на врачей по отдельности — каждая на своем сайте.
Не следует ждать, что все фармацевтические компании, работающие в России, опубликуют данные о своих финансовых отношениях с врачами. В AIPM сейчас входят 60 с небольшим производителей лекарств. Конечно, в основном это большие компании, лидеры рынка. Но есть крупные компании, которые не входят в AIPM и не собираются соответствовать правилам прозрачности. По данным DSM Group, в январе 2016 года на аптечном рынке России присутствовало 1052 фирмы-производителя лекарственных препаратов. Значит, возможны ситуации, когда один и тот же врач, сотрудничая с разными компаниями, будет придерживаться двойных стандартов.
Чего еще мы, скорее всего, не увидим? Списков с именами. Кодекс надлежащей практики AIPM, в котором есть отдельная глава, регламентирующая раскрытие информации о передаче ценностей в пользу специалистов и организаций здравоохранения, — не закон. Это свод правил саморегулирования, разработанный в отрасли. Важнее российское законодательство. Врачи — не госслужащие, а значит, не обязаны раскрывать свои доходы. Кроме того, в России существует закон «О защите персональных данных». Получается, что компании смогут опубликовать персональную информацию о выплатах только с согласия самих врачей. Но те пока не торопятся дать на это разрешение. «На самом деле тайны тут никакой нет, — говорит известный кардиолог. — Каждый год я заполняю налоговую декларацию и отчитываюсь обо всех доходах. В Федеральной налоговой службе есть все данные о том, от кого я получаю деньги и за что. Но, пока есть возможность, я не разрешу обнародовать эту информацию. Просто не хочу, чтобы мои финансовые дела обсуждали». Судя по всему, в этом году компании будут публиковать данные о выплатах врачам в основном в агрегированном виде: без уточнения имен и конкретных деталей. А вот для медицинских учреждений защиты данных не предусмотрено. Если в 2015 году больница получала средства от компаний, то очень скоро мы это узнаем. За исключением платы за клинические исследования: детали расходов компаний на R&D не разглашаются — только общая сумма одной строкой.
В следующем году врачей, разрешивших раскрыть персональные данные по выплатам, возможно, станет больше. Однако не стоит ожидать, что они сделают это с радостью. «Я в этом отношении прагматик, — признается доцент кафедры факультетской терапии № 1 лечебного факультета Первого МГМУ им. И.М. Сеченова Антон Родионов. — В 2015 году мне предложили дать согласие на раскрытие информации о выплатах за чтение лекций для фармацевтической компании. Я отказался, воспользовавшись законом о персональных данных. Но, если в следующем году компания поставит условием сотрудничества раскрытие информации, тогда, наверное, придется согласиться. Кто откажется от заработка?» «В России врач — не такая уж высокооплачиваемая профессия, — соглашается заведующий лабораторией по оценке технологий здравоохранения Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ Виталий Омельяновский. — Гонорар за пару лекций для фармы может оказаться больше месячной зарплаты. Конечно, врач не захочет лишиться основного источника дохода и сделает все, что скажет компания. Но не удивлюсь, если после введения правил прозрачности фармацевтические компании кое в чем выгадают. Например, понизят расценки на чтение лекций или урежут средства, выделяемые на образование врачей».
Самое главное — не рассчитывать, что после 1 июля все пойдет как по маслу. «Я горячий сторонник мер прозрачности, но в российских условиях результат их применения может оказаться не таким, как рассчитывали», — предупреждает президент российского Общества специалистов доказательной медицины Василий Власов. «Не стоит надеяться, что, публикуя данные о выплатах врачам, можно искоренить коррупцию или неприемлемые методы продвижения лекарств, — сомневается заместитель генерального директора по развитию компании STADA CIS Иван Глушков. — Просто они станут более изощренными».
Впрочем, начинать с чего-то надо. Если с помощью этой меры удастся укрепить доверие пациентов к врачам и если появятся ростки взаимного понимания, мы будем знать, что солнечный день пришел не зря.
Спасибо за интересную статью! Однако, на мой взгляд, в РФ на сегодняшний день слишком много других сопутствующих не урегулированных вопросов. Это как минимум конфликт интересов при осуществлении медицинской деятельности и фармацевтической деятельности, который вроде как и запрещен (хотя четкого запрета не установлено), а ответственность существует только за «не донесение» об этом (ст. 6.29 КоАП РФ). Безусловно запрет отражен в ст 74 ФЗ № 323, однако, этого не достаточно для полноценного правового регулирования прав/обязанностей и отвественности всех участников конфликта. Комиссия же по урегулированию конфликта интересов создана почему-то не для урегулирования, а для установления или опровержения его (конфликта) факта. Введение прозрачности в отношениях участников здравоохранения и формы задача куда более высоко порядка, которая, как я полагаю, невозможна без установки четких правовых позиций относительно конфликта интересов, описанного в ст. 75 ФЗ № 323, и ответственности за его наступление.
«Выплаты врачам» — это давно уже не взятки за выписку конкретного препарата. Кому и когда последний раз медпреды приносили хотя бы ручки-бумажки? Фармкомпании платят очень немногим специалистам, «лидерам мнения», за лекции. Среднее вознаграждение — 8-12 тыс.руб.
Кроме того, компании-производители лекарств, расходников, инструментов, медтехники спонсируют ВСЕ проводимые В МИРЕ(!), а не только в России, конференции, выпускаемые специализированные журналы, учебные пособия и пр. пр.. И здесь ценник очень разный — от 50 000 за внутрибольничный междусобойчик до 5 000 000 за мероприятия под эгидой Бакулевского центра. Во многих странах мира принято перед началом выступления информировать аудиторию обо всех «конфликтах интересов» и прямо заявлять, какая компания с каким препаратом является спонсором именно данной презентации. Это — правильно, на мой взгляд.
Наверное, скоро и у нас так будет принято, ибо спонсорство — не постыдная практика. А без раскрытия этой информации спонсорство становится взяткой.
А вы любите посещать конференции, семинары, мастер-классы?
Ценник за лекцию региональных лидеров мнения в больших фармкомпаниях начинается от 10000, если это очень маленькая конференция. На больших конференциях выступление московского КОЛа может стоить 80000. Но в среднем 30-50. За публикацию статьи в интересах компании примерно такие же цены. Есть товарищи, которые за год для одной фармкомпании читают 50-60 лекций.
А по журналам есть Надлежащая практика — http://annals.org/article.aspx?articleid=2424869 —
Good Publication Practice for Communicating Company-Sponsored Medical Medical Research: GPP3.
И по всему прочему, скорее всего, тоже. Просто в России пока мало об этих Good Practice известно, и Фарма этим пользуется.
Фармфирмы не размениваются по мелочам и платят не врачам, а профессуре за чтение лекций на конференциях, симпозиумах, съездах. К сожалению, эти лекции не совсем образовательные. Обычно после красочного вступления следует плавный переход к «и он таки есть, такой препарат». Такие лекции ущербны, потому что после них, к сожалению следует шлейф назначений этого препарата к месту и не к месту. Смешно, но врачи, которым ничего не платили, а они рады были послушать новенькое, иногда даже говорят пациентке, что только что прослушали лекции на эту тему и назначают ей самое новое и эффективное. А когда лечение не удается, направляют к консультанту. Иногда, правда, вспомнят о паре предыдущих «новинок» и усугубят содеянное. В гинекологии это сразу видно — вместо лечения по полгода кровотечения на фоне «новинок», о которых доктор узнал на семинаре.
Из комментариев во «Врачах РФ». Многие лекарственные препараты имеют более дешевые аналоги с идентичным составом.
————————————-
Белосалик (380руб) и Акридерм СК (40руб)
Бепантен (250руб) и Декспантенол (100руб)
Бетасерк (600руб) и Бетагистин (250руб)
Быструмгель (180руб) и Кетопрофен (60руб)
Вольтарен (300руб) и Диклофенак (40руб)
Гастрозол (120руб) и Омепразол (50руб)
Детралекс (580руб) и Венарус (300руб)
Дифлюкан (400руб) и Флуконазол (30руб)
Длянос (100руб) и Риностоп(30руб)
Зантак (280руб) и Ранитидин (30руб)
Зиртек (220руб) и Цетиринакс (80руб)
Зовиракс (240руб) и Ацикловир (40руб)
Иммунал (200руб) и Эхинацеи экстракт (50руб)
Имодиум (300руб) и Лоперамид (20 руб)
Йодомарин (220руб) и Калия йодид (100руб)
Кавинтон (580руб) и Винпоцетин(200руб)
Кларитин (180руб) и Лорагексал (60руб)
Клацид (600руб) и Кларитромицин (180руб)
Лазолван (320руб) и Амброксол (20руб)
Ламизил (400руб) и Тербинафин (100руб)
Лиотон-1000 (350руб) и Гепарин—акригель 1000 (120руб)
Мезим (300руб) и Панкреатин (30руб)
Ломилан (150руб) и Лорагексал (50руб)
Максидекс (120руб) и Дексаметазон (40руб)
Мидриацил (360руб) и Тропикамид (120руб)
Мирамистин (200руб) и Хлоргексидин (10руб)
Мовалис (410руб) и Мелоксикам (80руб)
Нейромультивит (250руб) и Пентовит (50руб)
Но-шпа (150руб) и Дротаверина гидрохлорид (30руб)
Нормодипин (620руб) и Амлодипин (40руб)
Нурофен (120руб) и Ибупрофен (10руб)
Омез (180руб) и Омепразол (50руб)
Панадол (50руб) и Парацетамол (5руб)
Панангин (140руб) и Аспаркам (10руб)
Пантогам (350руб) и Пантокальцин (230руб)
Ринонорм (50руб) и Риностоп (20руб)
Сумамед (450руб) и Азитромицин (90руб)
Трентал (200руб) и Пентоксифиллин (50руб)
Трихопол (90руб) и Метронидазол (10руб)
Троксевазин (220руб) и Троксерутин (110руб)
Ультоп (270руб) и Омепразол (50руб)
Фастум—гель (250руб) и Кетопрофен (70руб)
Финлепсин (280руб) и Карбамазепин (50руб)
Флюкостат (200руб) и Флуконазол (20руб)
Фурамаг (380руб) и Фурагин (40руб)
Хемомицин (300руб) и Азитромицин (100руб)
Энап (150руб) и Эналаприл (70руб)
Эрсефурил (400руб) и Стопдиар (128руб)
Алла, а проведите журналисткое расследование и напишите об этих так называемых «дешевых аналогах». Этим постом с аналогами завалены все соцсети. Но врачом быть не нужно, чтоб понять, что понятие «аналог» в данном случае весьма и весьма условное. Дозировка, наличие побочных эффектов, эффективность и быстрота дейстивия практически всех пар «аналагов» — отличается в разы. Пациенты с хроническими заболеваниями Вам детально распишут разницу и отличат эти «аналоги» с закрытыми глазами.
Оксана, вы говорите о дженериках? Давно думаю об этом.
Был в прошлом году на конгрессе Американской тиреоидологической ассоциации в Орландо. Некоторые фирмы устраивали собственные сателлитные семинары. В приглашениях на них указывалось, что участники конгресса из некотороых штатов (список прилагался) не имеот права пить кофе и есть бутерброды и булочки, которые фирма бесплатно раскладывала на столах перед залом заседаний. Не знаю как осуществлялся надзор за этим запретом — изо рта кусок вырывали или руки заламывали. Нет пределам либерального идиотизма.
Над всей Европой солнечно, а в России опять идут дожди. Квалифицированный и очень подробный разбор «солнечных» мер с точки зрения юриста: http://www.kormed.ru/medicinskie-kadry/konflikt-interesov-v-zdravookhranenii/nad-vsey-evropoy-solnechno-a-v-rossii-opyat-idut-dozhdi-ili-o-vzaimootnosheniyakh-vrachey-i-farmy/
Самый любопытный раздел про налоги. И вправду, интересно. Как налоги-то платить с этих выплат?
Не только лекарства. Ещё любят назначать платные обследования и рекомендуют конкретных специалистов
«Меры прозрачности хороши там, где врачи пекутся о своей репутации, где для них жизненно важно укреплять ее, — считает заведующий кафедрой гематологии и гериатрии Первого МГМУ им. И.М. Сеченова Павел Воробьев. — У нас другая ситуация. Репутация здравоохранения ниже плинтуса. Зачем российским медикам защищать безукоризненность своих белых одежд? Им просто не до того». С этим мнением уважаемого профессора Воробьёва (который в 1 МГМУ уже не работает) можно только согласиться. Точно также верно, на мой взгляд, мнение президент российского Общества специалистов доказательной медицины Василия Власова о том, то «в российских условиях результат их (мер прозрачности) применения может оказаться не таким, как рассчитывали». Россия — страна чудес…
Что же до дженериков, то будь у меня материальные возможности, я бы не задумываясь применял оригинальные препараты. С дженериками каждый раз приходится быть начеку. Лекарства — дело тонкое, даже то как ведёт себя таблетка при раскалывании имеет значение… Об остальномя и не говорю.