Малеев

В 2003 Виктор Малеев был одним из немногих, не побоявшихся  войти в палату к китайскому больному с коронавирусом

В июне 2003 мы уже боялись нового коронавируса и атипичной пневмонии. Тогда еще не было понятно до конца, откуда пришел к человеку коронавирус SARS, однако результаты такой «встречи» были плачевными: смертность среди заболевших составила 9,6 процента. Страхи подогревались и тем, что Китай, где произошла вспышка SARS, поначалу все скрывал. Хотя заболевание впервые появилось в ноябре 2002, китайцы сообщили об этом в ВОЗ только в феврале 2003. И через несколько месяцев решили показать иностранным медикам «засекреченных» больных. Созвали специальную конференцию стран АСЕАН. Однако из всех приглашенных медицинских светил в палату больных с атипичной пневмонией решился войти лишь один Виктор Васильевич Малеев. Уверена: сам он никогда не считал это смелым поступком. «Ну, что вы, Алла, ничего страшного. В крайнем случае, я мог временно не дышать», — ответил он тогда на мой вопрос…




17.06.03

Главный инфекционист Минздрава России Виктор Малеев: «Вирус SARS мог попасть к человеку от циветты — небольшого животного, сырая кровь которого добавляется в китайское деликатесное блюдо»

Проблема атипичной пневмонии волнует мир уже несколько месяцев. Однако наши врачи до сих пор имели с ней дело лишь понаслышке: Китай не допускал медиков других стран к своим больным. Главный инфекционист Минздрава России, заместитель директора ЦНИИ эпидемиологии Минздрава РФ академик РАМН Виктор Малеев стал тогда первым российским врачом и одним из немногих участников конференции стран АСЕАН по проблемам SARS, посетившим китайский госпиталь, где, по данным ВОЗ, находились ранее «засекреченные» больные атипичной пневмонией. Об этом он рассказал в эксклюзивном интервью «Итогам».

— Виктор Васильевич, почему Китай пустил иностранных медиков?

— В каком-то смысле конференция по проблемам SARS — ответ на обвинения в том, что Китай скрывает истинное положение вещей с атипичной пневмонией. И китайцы решили быть открытыми, пригласив эпидемиологов стран АСЕАН и Корею с Японией. Кроме того, были там наблюдатели из других стран. Но приехали не все приглашенные, многие врачи, вероятно, не захотели рисковать.

— Вы были первым российским врачом, обследовавшим в Китае больных атипичной пневмонией?

— Нам выделили полдня, чтобы побывать в госпиталях, однако посетить больных SARS захотели не все. Из более чем сотни участников конференции таких желающих оказалось всего трое. Но в последний момент двое передумали, и я отправился в госпиталь один.

— Вы не боялись заразиться?

— Меня экипировали по всем правилам: надели специальное белье, бумажный одноразовый костюм, который потом уничтожили, три защитные маски — две ватно-марлевые, одну тканевую. После посещения больных нас с местным врачом обрабатывали специальной моющей «пушкой», заряженной дезинфектантом на основе уксусной кислоты. В Китае сейчас вообще все моют уксусом — им пахнет и на улицах, и в магазинах. Считается, что это недорогое средство убивает вирусы. После госпиталя меня заставили даже нос протереть йодными ватными палочками. Пока я снимал костюм, только руки мыл три раза. Мне закапали глаза и обработали уши.

— Неужели врачи каждый раз проходят через такую процедуру?

— Это необходимо. Ведь у них 960 медицинских работников заболело. Поначалу треть больных атипичной пневмонией в Китае составляли врачи. Так что защитные меры понятны.




— Сколько больных вы видели?

— Несколько человек. Там были и тяжелые больные, и выздоравливающие. Таким пациентам надо бы прослушивать легкие, ведь внешне SARS никак не проявляется. Но врачи сейчас боятся лишний раз приблизиться к больным и делают им рентген. А ведь поначалу, когда болезнь еще не была определена, медики при необходимости могли делать таким больным даже искусственное дыхание непосредственно рот в рот. Естественно, болели многие врачи.

— На конференции китайские медики наверняка поделились опытом изучения SARS. Удалось ли им выяснить происхождение вируса?

— В прессе и раньше появлялись сообщения о том, что вирус мог попасть к человеку от циветты — небольшого животного, похожего на хорька. Его сырая кровь добавляется в традиционный местный деликатес. Конечно, на конференции все очень интересовались этим вопросом. Хотя исследования еще не закончены, нам сообщили, что из крови циветты был выделен вирус, имеющий минимальные отличия от коронавируса, вызывающего у людей атипичную пневмонию. Но главное — удалось доказать, что сыворотка из крови человека, переболевшего SARS, убивает вирус, выделенный у циветты. Так что связь ясна.

— Если циветту давно употребляют в пищу, почему заболевание появилось только сейчас?

— В последнее время этих зверьков завозили в Китай из Африки. Сейчас китайцы ищут этих зверьков по всей стране. Оказывается, рынок их продаж довольно большой — до 40 тысяч штук. Их изъяли даже из зоопарка, где было всего 9 особей. Китайцы говорят, что, по их данным, много заболевших было среди лиц, разделывавших циветт.

— Сыворотка — первый шаг к созданию вакцины от SARS?

— Во-первых, не выяснено до конца, сколько существует разновидностей вируса SARS. Сейчас, например, их выделено уже 14. Надо решить, какой вирус должен стать основой для вакцины. По-видимому, это должен быть гибрид. Для начала нужна устойчивая, стабильная культура вируса.

— В России от заболевшего SARS пока вообще не удалось выделить вирус. Диагноз поставили только по наличию в крови пациента антител.

— Пока это так. Недавно в Россию доставили образец вируса из Германии. Но нам, конечно, хотелось бы иметь и китайский «исходник». Наш институт уже наладил по госзаказу промышленное производство тест-системы на вирус SARS. Чтобы понять, как она действует, нам необходима живая культура вируса. Не скрою, я очень надеялся привезти из Китая штамм вируса. Даже предложил китайцам специально разработанную программу сотрудничества, одним из пунктов которой является обмен образцами. Ну зачем нам везти вирус из Германии, когда родина атипичной пневмонии у нас под боком? Но китайцы сейчас ведут себя как монополисты. Они мне ответили, что этот вирус просили у них 10 стран, но они никому его не передали. Взамен в Китае сейчас организуется международный центр по изучению атипичной пневмонии. Так что они посоветовали приезжать к ним и работать в этом центре.

— Китай получит определенную выгоду в этой ситуации?

— Так поступает весь мир. На конференции, например, широко рекламировались средства китайской народной медицины. Китайцы рассказывали, что наилучший эффект лечения SARS бывает при сочетании современных лекарственных препаратов с китайскими средствами. А ведь каждое такое средство — это тоже своего рода секретная формула.

— То есть атипичная пневмония поможет продвижению этих средств?

— Не думаю. А вообще китайский опыт показал, что атипичная пневмония лечится, и довольно удачно, обычными противовирусными препаратами. Если, конечно, болезнь захвачена в самом начале. Но вот тут возникают проблемы. Дело в том, что пока даже неизвестен точный срок инкубационного периода болезни. Он меняется по разным данным — то 10, то 14 дней. Это говорит о том, что пока неизвестен жизненный цикл вируса в природе. Американцы сейчас обещают большие деньги — что-то вроде премии — первому человеку, заболевшему атипичной пневмонией, и китайцы усиленно его ищут. Это важно, чтобы понять, как именно он заболел. Что с ним перед этим происходило — не виновата ли в этом циветта. Заболевших много, но этого первого человека пока не могут найти. Почему так трудно сделать это в Китае? В этой стране до 80 процентов населения проживает в селе, где медицинская помощь самая примитивная. Очень может быть, что кто-то из больных, особенно до того, как о SARS узнал весь мир, просто не попал к врачу.




— Значит, об этом больном никто никогда не узнает?

— Возможно, его выявят «по цепочке». Ведь с кем-то он общался, кого-то заразил. Но это гигантская работа, которую сейчас предстоит проделать китайским эпидемиологам.

— Но ведь население Китая огромно. Неужели там удастся полностью искоренить болезнь? Не стоит ли нам и в дальнейшем опасаться своего «атипичного» соседа?

— Боюсь, что определенные опасения будут все равно. Скорее всего это заболевание приобретет эндемичную форму — будет тихо тлеть, давая периодические вспышки. Но это, в общем, не так страшно. Главное, что китайцам действительно удалось взять ситуацию под контроль. Если раньше там фиксировалось более 160 новых случаев заболевания в день, то теперь 1-2. Более четырех тысяч больных там уже пошли на поправку. Но для того чтобы исправить положение, китайцы ввели действительно жесткие, беспрецедентные меры контроля. Я столкнулся с этим уже в аэропорту, когда проходил через несколько пунктов, и на каждом у пассажиров измеряли температуру. Мне пришлось заполнять даже специальную медицинскую декларацию. Думаю, что китайцам удалось справиться с ситуацией во многом потому, что дисциплинированность — их национальная черта.

— Нам здесь есть чему у них поучиться?

— Несомненно. Я, кстати, внимательно изучил организацию лечения больных SARS — так, на всякий случай. Сфотографировал защитные костюмы, привез с собой несколько защитных масок: будем смотреть, использовать нам такие же или сделать другие. Надо знать все, что делается у соседа, ведь инфекции не знают границ. Могу сразу сказать: кое-что мы в своей ситуации сделали бы по-другому. Например, в той китайской больнице, где я был, нет изолирующих боксов. У нас в Москве в инфекционной больнице на Соколиной Горе они есть. Поэтому, возможно, у нас и не нужны чрезмерные защитные одежды. Впрочем, будем надеяться, что у нас все-таки будет мало случаев воспользоваться китайским опытом. Пока, к счастью, все идет по этому сценарию.

Опубликовано в журнале «Итоги»




© Алла Астахова.Ru